Как и почему новый фильм Шейна Блэка об угрюмом грабителе банков утомляет больше чтения всех книг о его герое и убеждает, что киноадаптации это «Грязная игра».
Очередной фильм Prime Video от десятка других, появляющихся на стриминге каждую неделю, отличает породистая родословная. В режиссерском кресле тот самый Шейн Блэк, что написал две части «Смертельного оружия» — образцового бадди-муви конца 80-х, стал одним из самых высокооплачиваемых сценаристов 90-х, в нулевые зарекомендовал себя как талантливый режиссер с собственным стилем в дебютном «Поцелуе навылет», а в 2010-е добрался до вершины голливудской студийной цепи, поставив третьего «Железного человека».
В качестве исходного сценарного материала десятки романов Дональда Уэстлейка, крайне плодовитого мастера круто сваренной американской прозы, за 43 года написавшего под псевдонимом Ричард Старк 20 с лишним романов об одном персонаже.
Вечно немолодой и брутальный грабитель Паркер, впервые появился на страницах «Охотника» в 1962 году, и очень скоро очутился на экранах. Визуальные эксперименты Джона Бурмена в первых 10 минутах «Выстрела в упор» предвосхитили наступление Нового Голливуда и заодно запечатлели первого Паркера из многих (хотя в фильме его называли Уокером). Ли Марвин сделал его молчаливым и пресноликим до такой степени, что Квентин Тарантино сравнил его с засохшим деревом в своих «Киноспекуляциях».
Другие адаптации, в которых Паркера играли Джим Браун, Роберт Дювалл, Мэл Гибсон и даже Джейсон Стэйтем, раскрыли сложность воплощения его образа. Бывший типичным представителем типа энигматичных и молчаливых героев, он требовал от актера отточенной пластики, прорывающейся наружу внутренней сложности, безудержной харизмы и умения красноречиво и выразительно молчать. Без этого образ либо отдавал энергией безжизненной куклы, позабытой пупенмейстером, либо превращался в пародию.
В «Грязной игре» роль Паркера исполнил Марк Уолберг — талантливый актер, чьих способностей все же оказалось недостаточно, чтобы придать образу хоть какую-то форму. Хотя надо отдать должное Блэку и паре его соавторов, превративших сюжет в межжанровую мешанину из нуара, комедийного бадди- и хейст-муви, которая несется на полной скорости, снося все на своем пути (включая здравый смысл и элементарную сюжетную логику).
Фильм начинается с ограбления, которое оборачивается предательством. Это такой сюжетный инвариант романов Старка, включая «Охотника». После налета на банк, который Блэк утяжеляет ненужной и плохо снятой погоней на ипподроме, вероломная Зен (Роза Салазар) хладнокровно расстреливает своих подельников. Паркеру удается бежать.
История о праведной мести оказывается как бы прологом к основному сюжету и заканчивается спустя примерно 30 минут — столь же нелепо, как началась. Зен, работавшая в охране латиноамериканского диктатора Де Ла Паса (Алехандро Эдда), объясняет Паркеру, что убила его шайку (среди них был и его друг, сыгранный Томасом Джейном) ради высшей цели — свободы своей страны, которая недостижима без великого ограбления выставки в здании ООН. Деньги ей понадобились, чтобы разведать планы «Синдиката» — криминальной организации, которую Де Ла Пас нанял, чтобы… похитить ценные экспонаты, найденные… его же страной.
При описании сюжета без трагически недоуменных многоточий не обойтись так же, как от неминуемых зевков при просмотре. Блэк и ко придумали полтора десятка пустячных второстепенных героев, с которыми Паркер и Зен идут на целую череду ограблений, которые очень быстро надоедают. Много лет назад в интервью The Guardian Блэк, еще не лишившийся разума, говорил о том, как важно варьировать темп и не утяжелять повествование повторением однообразным элементов экшена («Если взлетевший в воздух грузовик то и дело приземляется на капот вашей машины на протяжении всего фильма, это становится обыденным» — вот почти точная цитата). В «Грязной игре» он, разумеется, об этом забывает, упиваясь тонущими в плохоньком CGI погонями и взрывами. Поезд, наполненный бессмысленным и безответственным насилием, буквально и иносказательно сходит с путей.
Среди его пассажиров типичные для Блэка комичные чудаки, сыгранные в том числе славными актерами вроде Тони Шэлуба, Ната Вулфа, Кигэна-Майкла Ки и Лакита Стэнфилда, воплотившего Грофилда — еще одного архетипического героя Старка, который здесь служит в неутешительной роли comic relief. Но и тут проблема в материале. Блэк приготовил шутки исключительно «за 200», опускаясь иногда и до 100. Из других блэковских причуд время действие — опять канун Рождества.
«Грязная игра» представляет собой жуткую нелепицу. Представьте мельвилевского «Самурая», сыгранного весельчаком Бурвилем, который идет на убийство в компании пары идиотов, и получите фильм Блэка. Дело тут, кажется, в пропасти между ним и так и не прирученным материалом. Блэк — мастер легкого, фривольного боевика, в котором далекий от авантюризма мрачный Паркер чувствует себя как рыба в Аральском море. И это непримиримое противоречие Блэку не удалось прикрыть парой-тройкой старых трюков. Хотя один ему все же удался — Блэк нагло и беспардонно грабит зрителя среди бела дня, вооружившись прошлыми успехами и громкими именами на афише. Два длинных часа, пусть медленно и заметно, но все же проходят. Киноадаптации — это грязная игра.
Гия Сичинава
Источник: www.kinoafisha.info