О бедном лудомане замолвите слово.
На Netflix вышла «Баллада о маленьком игроке» швейцарца Эдварда Бергера, последние годы неустанно что-нибудь экранизирующего: от антивоенного романа Ремарка «На Западном фронте без перемен» до теологического детектива «Конклав» Роберта Харриса. В новом фильме Бергер, объединившись со сценаристом Роуэном Джоффе, взялся за адаптацию романа английского писателя Лоуренса Осборна об англичанине, залегшим на дно в игорных домах Макао — еще одном постороннем, или как говорят китайцы «гвай ло», с трудностями перевода.
В кино китайский городок, когда-то принадлежавший Португалии, по традиции представлялся злачным городом грехов — вечно влажным пространством, населенным заблудшими душами, чей жизненный срок вот-вот подойдет к концу. Мужчины в широких белых костюмах, приезжая в Макао, играли с судьбой в русскую рулетку. И если Роберт Митчуму в финале «Макао» Джозефа фон Штернберга досталась любовь Джейн Расселл, то герою Сэссю Хаякавы в «Аде картежников» Жана Деланнуа повезло меньше — он застрелился, так и не успев полюбить сброшенную на него бомбу.
Текст Осборна тоже не лишен религиозных мотивов. Макао в его короткой «Балладе», обласканной критикой, не столько ад, сколько чистилище, населенное лудоманами-призраками, блуждающими между игорными храмами и соборами алчности. Предваряющий роман эпиграф, взятый из «Трагической истории доктора Фауста» Кристофера Марло, напоминает о том, как бедняга Мефистофель скучает по божественному свету («Иль думаешь, я, зревший лик господень, Вкушавший радость вечную в раю, Тысячекратным адом не терзаюсь, Блаженство безвозвратно потеряв?»). В отличие от него, главный герой «Баллады» — воришка, называющий себя лордом Фредди Дойлом — предпочитает райскому свету блеск золота.
Бергер в адаптации это ощущение нереальности происходящего старательно усиливает. Переливающийся неоном Макао он превращает в гипногогическое пространство, зажатое между сном и явью, в котором всё превращается в потенциальный символ. Перчатки, описанные еще в книге, сочатся желтым цветом алчности, а пурпурный пиджак отдает кардинальской сутаной. Бергер вновь садится на своего любимого конька, несколько перебарщивая со стилизацией. Пространство, как и в «Конклаве», мрачно довлеет над героем. Маленький игрок Дойл как будто вдавлен в мизансцену. Границы кадра, кажется, вот-вот обрушатся на его одинокую фигурку, испытывающую постоянное давление внешних сил.
Блестяще рафинированный текст Осборна сценарист Роуэн Джоффе скрепляет новыми сюжетными линиями, которые сильно упрощают историю. Придуманная им нелепая сыщица Синтия Блайт (Тильда Суинтон) предлагает вернуть Дойлу деньги, украденные им у английских старушек, и заодно слегка проговаривает его предысторию. Роль по большей части функциональная. Ответственный за «Американца» с Джорджем Клуни (другую адаптированную историю об обреченном одиночке в чужой стране) Джоффе по привычке видит спасение героя в жертвенной любви (Дойл находит утешение в объятиях менеджера казино Дао-Минг). Осборн от такой сентиментальной наивности, идейно обедняющей повествование, был далек.
К сожалению, дальше технической безупречности Бергер не продвинулся. Несмотря на усилия идеального сообщника Колина Фаррелла, напрягающего все телесные жилы, изображая метафизические и сердечные приступы, старания собратьев по оскароносному триумфу композитора Фолькера Бертельманна и оператора Джеймса Френда, атмосферный саунд-дизайн, «Баллада» интересна только как сенсорный аттракцион, позволяющий ненадолго проникнуть в лихорадочное сознание игрока, обреченного на погибель. Смысла в ее нестройных строках слышится немного.
Гия Сичинава
Источник: www.kinoafisha.info